«Есть 32 причины, почему женщины не уходят от насильников. И всего одна, по которой они должны это сделать. Это насилие».
В этом уверена мать четверых детей, которая долгое время терпела насилие в семье, в итоге развелась с мужем — но теперь снова живет с ним под одной крышей. Материал подготовлен в рамках совместного проекта «Журнала» и Живой Библиотеки.
В детстве большинство из нас мечтает о многих вещах: о велосипеде, собаке, новом наряде, о том, чтобы не задавали уроков. И что однажды встретишь свою любовь и она никогда не закончилась. Мы мечтаем о свободе, успешной карьере, о прекрасной второй половинке, любящей и любимой, о доме, в котором все так, как мы хотим, крепкой счастливой семье…
Но никто не мечтает о синяках, оскорблениях, постоянном страхе, стыде, желании уйти из жизни, потому что само твое существование причиняет невыносимую боль.
К сожалению, именно эти не-мечты для многих становятся повседневностью. По капельке, по одному хлесткому слову, по одному уколу ревности, по унизительному шажочку в сторону нарушения твоих границ. И вот уже ты оказываешься жертвой насилия.
Но сама этого не замечаешь, наоборот, винишь себя в том, что супруг все чаще не в настроении, что может поднять на тебя руку, оскорбить словом, поставить в унизительное положение перед близкими, контролировать, ревновать, постоянно критиковать.
Минчанка Ольга Красковская осознала, что в ее жизни происходит что-то по-настоящему ужасное, спустя годы после того, как бывший супруг впервые поднял на нее руку. На то, чтобы развестись с человеком, который причинял ей психологическую и физическую боль, Ольге потребовалось 15 лет. Но и сегодня женщине и ее четверым детям приходится жить с ним под одной крышей, видеть его каждый день и надеяться, что когда-нибудь эта история окончательно завершится.
«Мне казалось, что я должна доказывать свою любовь»
Это был студенческий брак, но о любви с ее стороны сначала речи не было, говорит Ольга. Было увлечение, после — незапланированная беременность, которая закончилась тяжелой операцией и чувством стыда. В первую очередь перед строгими родителями, которые, как показалось юной Ольге, не поддержали дочь.
«Я просто не видела для себя другого выхода, как выйти замуж, чтобы «скрыть свой позор»», — с горечью вспоминает она.
Поначалу Ольга не чувствовала себя несчастной в браке. Поставила перед собой амбициозные цели: создать здоровую полноценную семью, во всем быть опорой мужу, поддерживать его стремления и соответствовать его высоким запросам.
И она поддерживала, соответствовала. Училась, работала, нахваливая талантливого супруга, который, казалось, с головой ушел в науку и вот-вот защитит диссертацию.
Один за одним стали появляться дети. По желанию мужа. И потому что для Ольги согласие на очередного ребенка было чем-то вроде доказательства преданности и любви:
«Он меня ревновал и все время говорил, что я его не люблю. И мне нужно было доказывать обратное. Это сейчас я понимаю, что никогда ничего не нужно доказывать. Что человек либо тебя принимает, либо нет. И это моя самая большая ошибка, когда из кожи вон лезла, чтобы его убедить. Дошло до того, что я как аргумент в споре пыталась привести то, что я ему столько детей родила, неужели это ничего не значит. И услышала в ответ: «Бомжихи и по десять рожают»».
Ольга рожала детей каждые два года, в общей сложности их могло быть восемь — но не все беременности заканчивались родами.
«Младший сын — из двойни. Второй ребенок замер. Врачи настоятельно рекомендовали избавиться от беременности. Был риск интоксикации. И уже бы не спасли ни второго, ни меня. Но муж ни разу не сказал, что я нужна ему и троим нашим детям. Не поддержал меня. Более того, еще и обвинил в том, что один ребенок не выжил», — вспоминает моя собеседница.
А рядом не было ни одного взрослого, готового выслушать и поддержать. За годы брака ее супруг постепенно избавил семью от «чужих» (родственников, подруг), чтобы не было «лишних свидетелей». Они могли увидеть его настоящего.
«Потому что все, что было на людях, было очень красиво. Многодетный папа, любящий своих детей, помогающий, заботливый муж. А весь негатив, все плохое всегда было за закрытыми дверьми. И всегда оставалось только для меня», — говорит Ольга.
Такое существование в раздвоенной реальности знакомо большинству женщин, столкнувшихся с домашним насилием. С одной стороны, все вокруг говорят, как тебе повезло. А с другой — внутреннее ощущение невыносимости такой жизни, постоянные слезы, боль, отсутствие поддержки, теплых слов.
«В первый раз он разбил мне нос, когда у нас еще не было детей»
Ольга говорит, что физическое насилие в семье было «очень дозированное». И супруг всегда мог аргументировать свое поведение:
«В первый раз он разбил мне нос, когда у нас еще не было детей. Даже не помню, что стало причиной. Помню, что была чем-то расстроена и плакала. Мы жили в общежитии, в блоке. И чтобы соседи не слышали моего крика и плача, муж меня ударил. А потом сказал, что у меня была истерика».
После разбитого тогда носа прошло много времени, когда подобное повторилось: «К тому моменту уважение к себе я уже готова была засунуть куда подальше, лишь бы не высовываться».
Сегодня Ольга рассказывает о многих эпизодах их своей жизни относительно спокойно. Для этого больше трех лет ходит на сеансы психотерапии и в группу поддержки для таких же, как она, жертв домашнего насилия.
«Впервые я пошла к психологу, будучи в браке. Мой супруг-агрессор мне разрешил, но только с диктофоном, чтобы я все там записывала. А он потом слушал. Но для меня и такой формат был спасением», — вспоминает Ольга.
Говорит, что из страха перед мужем не могла рассказать психологу, что происходит в ее семье. Супруг злился, даже если на записи она вдруг понижала голос. Но сеансы у психолога все-таки стали для Ольги первым шагом к спасению:
«Я завела дневник, писала в нем все, что происходило со мной в течение недели, как муж унижал меня, как давил психологически и физически, и на одной из встреч просто оставила дневник психологу, приписав в нем просьбу о помощи».
Психолог прочитала ее дневник и прислала СМС с номером телефона доверия и словами «береги себя».
«Я впервые от кого-то услышала, что нужно беречь себя… »
Ольге понадобилось три месяца, чтобы наконец набрать тот номер. Последней каплей стала агрессия мужа по отношению к старшему сыну.
Так в один далеко не прекрасный день она собрала детей в охапку и уехала из Минска, потом подала на развод и, казалось, окончательно попрощалась со своим прошлым.
Но через год жизни в 60 километрах от города, в одной комнате с четырьмя детьми Ольга вернулась. Жить под одной крышей с тем, кого боялась больше всего в жизни:
«Я понимаю, что это не здорОво. Но я не могла, живя вдали от Минска, учиться и работать в столице. Не могла лишить детей той жилплощади, которую им выделило государство. Хорошей школы, детского сада. И у меня появилась такая ресурсная, как говорят психологи, злость, что я решила действовать».
В возвращении Ольгу поддержала и мама, согласившаяся первые полгода пожить вместе с дочерью и внуками, чтобы оградить ее от бывшего супруга:
«Это было очень ценно для меня. Я ведь все от нее скрывала до последнего, всегда говорила о муже только хорошее. Но как только я рассказала, что происходило на самом деле (не все, конечно, многие вещи просто невозможно рассказать родителям), мама мне поверила. Ей сразу стало понятно, почему, к примеру, дети зажаты, напряжены, боятся отца».
«Сейчас мы живем в одной квартире. Мой бывший супруг занимает отдельную комнату. Но у нас не разделены лицевые счета. И это значит, что без моего согласия он никого не может привести жить в эту квартиру. Но и я не могу. Хотя у меня такой потребности и нет. Я считаю, что наша квартира — для детей. И только для них», — говорит Ольга.
И добавляет, что пока она так и не ушла окончательно из старых отношений: «Я вижу этого человека каждый день — человека, который делал страшные вещи, о которых я не могу сказать вслух. Никому, кроме психолога. Но я думаю, что выход есть. И очень надеюсь, что я его найду».
«И вот все помирились»
Старший сын понимает, что родители в разводе, осознает и принимает.
«У него есть память о том, как было «до». Конечно, его психика тоже вытеснила многие вещи. А вот младшие дети не видели другого. Недавно моя младшая дочь нарисовала семью, в ней и бабушка с дедушкой, и папа с мамой. Нарисовала и говорит: «И вот все помирились». Младшие знают, что есть мама и есть папа, но как между ними должно быть, они не знают. Если мама с папой не разговаривают, то им кажется, что мы просто поругались. Я детей своих безумно люблю, нет таких слов, чтобы описать, насколько они для меня важны. И просто не представляю себе, что их могло не быть в моей жизни», — рассказывает Ольга.
Ситуация сейчас шизофреничная, признает моя героиня: быть в разводе, но при этом жить под одной крышей. Но говорит, что старается искать даже в этих обстоятельствах положительные стороны:
«В конце концов, мой бывший супруг меня встряхнул, заставил повзрослеть, взять ответственность на себя. В здоровых отношениях ответственность за детей, за жизненный уклад, за семью несут оба и поровну. Но в какой-то момент мне пришлось понять, что я обязана взять на себя все сто процентов ответственности, принять решение и идти дальше».
Но уже через несколько минут в разговоре признается, что «нужно было уходить, когда был только один ребенок»: «Очень много времени упущено в профессиональном плане, в плане самореализации».
После ухода от мужа в жизни Ольги много что изменилось. Она сменила профессию: была учителем химии и биологии, а стала юристом, правозащитницей, волонтеркой в общественном объединении «Радислава», которая помогает женщинам, столкнувшимся с домашним насилием.
«Сложно все так менять в моем возрасте и с четырьмя детьми. Все-таки у нас возрастная и половая дискриминация еще очень сильна. Количество детей постоянно пересчитывают потенциальные работодатели», — говорит Ольга.
И добавляет, что гораздо сложней для нее было не поменять профессию, не устроиться на работу, но найти себя:
«Это была огромная работа над собой. Первое время после развода я не испытывала чувства голода, жажды, я не знала, чего я хочу. Это была своеобразная анестезия. Психика так сработала: раз я вытесняю себя, значит, должна себя погрузить в кому, без эмоций, без желаний. В первый раз я почувствовала, чего хочу, спустя год после ухода от мужа. Я шла по улице, и мне захотелось мороженого».
«Сегодня я живу. Я знаю, что я могу. Я делаю то, что хочу. Знаю: если ошибаюсь, то это моя ошибка. И за нее несу ответственность только я. Не ищу причин во вне. Я годами жила в созависимых отношениях, в которые много вкладываешься, но всегда потаенно ждешь отдачи. И когда ее не получаешь, то ищешь виновного. Это очень расфокусирует. И ты уже не слышишь и не чувствуешь себя. Когда всегда угождаешь другим, теряешь себя».
8-801-100-8801 ― общенациональная горячая линия для пострадавших от домашнего насилия,
8-029-610-83-55 ― контактный номер телефона для размещения в убежище для женщин, пострадавших от домашнего насилия,
8-801-100-1611 ― общенациональная детская линия.
«Не нужно быть удобной»
В материальном плане жизнь Ольги изменилась ― но не к худшему .
«Уход от мужа и страх оказаться без средств часто пугает женщин. И я могу понять тех, кто действительно жил в достатке. А о себе я такого сказать не могу. Мой супруг подсчитывал все, я не могла ничего приобрести без его ведома. Потому что, находясь в декрете, получала только пособия на детей. И, конечно, он считал, что эти деньги только для детей, и ни копейки мне. Я сильно экономила. Научилась стирать одноразовые памперсы. Доставала из них использованный наполнитель, стирала трусики и вкладывала пеленочку. Так можно раз 5-6 проделать и только потом выбросить», ― делится своим опытом многодетная мама.
«Должно стать модным ненасилие»
В Беларуси уже около двадцати лет не могут принять закон о домашнем насилии. Но Ольга и ее соратницы по «Радиславе» убеждены, что он один проблему не решит. И надо менять стереотипы в обществе относительно насильников и их жертв:
«Должно стать модным ненасилие. Но у нас пока все наоборот, насилие ― это норма. Агрессоры получают поддержку, а жертвы обвиняются в неправильном поведении, в том, что сами провоцируют. Если она провоцирует, значит, заслуживает того, что с ней происходит».
В глазах общества ответственность за насилие редко несет тот, кто его проявляет. В такой ситуации жертве сложно отстаивать свое право быть такой, какая она есть. Право заявлять, что тебе что-то не нравится, что тебе больно, что есть вещи, которые тебя ущемляют и подавляют:
«Мне самой нередко говорили, что просто так муж не мог проявлять по отношению ко мне агрессию, значит, я что-то не так делала. И когда с таким мнением сталкиваешься, начинаешь и правда в себе копаться. Сомневаться, было ли случившееся со мной насилием. Я звонила психологу и говорила: «Вот у меня раны на руках, у меня травма колена, но я начинаю верить в то, что это я сама себе сделала». И такие мысли объяснимы: когда он сам говорит, его родня говорит, окружающие по слухам других говорят, что это ты виновата, а ты себя саму толком не знаешь и давно принесла в жертву, то легко поверить в такое».
Общественная организация «Радислава», в которой сегодня волонтерит Ольга, сформулировала 32 причины, по которым женщины не уходят от насильников в семье, и всего одну, по которой они должны это сделать. И эта одна причина ― насилие.
«Когда нарушают границы, надо уходить. Случилось один раз ― надеяться на чудо не стоит. Переступив грань, человек получает соблазн переступить ее еще раз», ― уверена Ольга.
«Когда тебя обидели, ты имеешь право на злость»
Впрочем, для таких решительных шагов жертвам насилия очень часто нужна поддержка близких, которая случается редко, говорит Ольга:
«Мне повезло, но часто самые близкие, особенно родители, подталкивают тебя оставаться в таких отношениях. Многих женщин воспитывают так, что надо быть терпеливой, надо быть мудрой. Что проявлять эмоции ― означает быть стервой или психичкой. А никто не хочет жить с таким ярлыком. Потому все скрывается, все прячется, поэтому мы занимаемся самоедством. Думаем, что что-то не так делаем».
Многим и в голову не приходят мысли о том, что люди имеют право на свои эмоции, что даже самые негативные из них (слезы, истерики и т.д.) могут быть нормой:
«Когда тебя обидели или оскорбили, ты имеешь право на злость. Это нормальная реакция на нарушение личных границ. Но нам в детстве говорят, что так ненормально. Что сердиться на взрослых нельзя, что надо подчиняться. Я выросла в таких условиях, когда старших надо было слушать беспрекословно, и, естественно, едва вылетев из родительского гнезда, сразу выйдя замуж, я перенесла эту модель подчинения на собственную семью».
«Я много говорю со своими детьми о том, что никогда и ничего нельзя терпеть. Расчесываю младшей волосы, спрашиваю: «Больно?» ― «Я потерплю». ― «Не терпи! Говори, потому что я не знаю, больно ли тебе». То же самое говорю старшей: «Тебя никто не имеет права трогать, обзывать. Ты имеешь право не общаться с человеком, который делает тебе что-то неприятное».
«Это нормально, если дети злятся на меня. Я так и говорю: «Ты можешь на меня злиться, когда я тебе запретила играть на планшете». Почему ребенку нельзя на это злиться? И куда ему эту злость девать? Пусть злится на меня. В конце концов, именно я в данной ситуации ― источник злости, когда лишаю удовольствия».
Чудодейственный метод воспитания детей, по мнению Ольги, ― личная откровенность и искренность:
«Не скрывайте свою усталость, свое раздражение. Бывает, приходишь домой ― и не всегда готова любить всех. Иногда хочется закрыться, отдохнуть, собраться с мыслями и чувствами. Я детям так и говорю: «Я очень рада вас видеть, но я сейчас не ресурсная». Они уже знают это слово. Прошу у них 15-20 минут на кухне. Сижу, пью чай, потом выхожу».
Напоследок мы с героиней говорим о счастье, о том, каким она его видит сегодня.
«Для меня счастье ― это просто жить и получать удовольствие от всего, что происходит. Я учусь чувствовать момент. Цвет, свет, люди, тактильные ощущения, музыка… Счастье ― это открывать себя. Понимать, что наши встречи с другими не случайны. Что они, так или иначе, отзеркаливают что-то наше. Мы часто не позволяем себе восхищаться какими-то собственными чертами, и нам легче проецировать их на других и другими восхищаться», ― говорит Ольга.
И глаза ее сияют каким-то новым живым светом. И хочется верить, что ее жизнь вот-вот окончательно переменится. И ей больше не придется постоянно сталкиваться с травмирующим прошлым. И что она, молодая и красивая женщина, встретит, наконец, свое счастье, о котором мечтают все девчонки в мире.
Текст: Янина Мельникова
Фото: Сергей Балай
